Темпл-Бар по вечерам — самый шумный район Дублина, если не всех Британских островов, и его устройство смеется над головоломкой джойсовского Блума "пересечь Дублин и не наткнуться на кабак": наливают за каждой дверью. Из двух слов, фигурирующих в названии района, второе — "бар" — выражает его сущность значительно точнее: святостью здесь не пахнет.
Пахнет пивом, свежими яблоками (это от сидра), ягодами (50 грамм ягодного ликера добавляют в "Гиннесс" девушки — убивает горечь) и невероятным всеобщим возбуждением, то и дело выплескивающимся за пределы пабов, прямо на улицы.
Пятница. Заведений десятки, и везде — примерно одно и то же. Протискиваешься к стойке через толпу, постоянно наступая кому-нибудь на ноги и крича при этом "sorry!
" в лица и затылки, совершенно необязательно этим ногам соответствующие.
Откуда-то летят "sorry! ", которые, возможно, адресованы тебе.
Берешь пинту стаута, хотя собирался взять всего-то полпинты легкого лагера, потому что понимаешь, каким презрительным взглядом удостоит такой неубедительный заказ бармен.
Стоишь, вцепившись в смолисто-черный, будто нефтью заполненный, стакан с шапкой кремовой пенки, потому что поставить его все равно некуда, и смотришь, куда и с какой скоростью уносятся на этом горючем остальные.
Вон те джентльмены в галстуках, с "мокрыми" рыжими волосами, судя по обрывкам фраз, толкуют о бизнесе и новациях IT, перемежая общение оглушительным гоготом.
Еще пара пинт — и они начнут разговаривать друг с другом одним только этим смехом. Полдюжины азиатских туристов растерянно жмутся в угол и до того шокированы происходящим, что их глаза сделались почти круглыми.
По прошествии пары часов (и пары пабов, надо думать) они пойдут в пляс в одном из заведений под традиционную ирландскую музыку и станут подпевать песням про Молли Мэлоун. Вот уже и у тебя завелась компания: знакомства в Дублине — это запросто.
Вот уже и ты, изображая задушевную беседу, кричишь что-то в уши собеседницам, едва разбирая в общем гуле звуки собственного голоса.
Они — Анна и Хуанита, мадридские студентки в джинсовых мини-юбках и на восьмисантиметровых шпильках. Месяц назад катались на маунтинбайке в Пиренеях, но о Дублине говорят, как о куда более занятном центре экстремального туризма.
Пробую на слух где-то вычитанное определение района Темпл-Бар как Ибицы под дождем, но Анна настаивает на своем — "северная Гоморра". Ночью, по дороге из какого-то бара в какой-то клуб, я снова увижу этих девушек, возвращающихся в отель — изрядно пошатывающихся, босых, с туфлями в руках.
Заразительно веселых. Ирландское словцо "крэк" ("craic") обозначает не тяжелый наркотик, а веселье, смех, отрыв — вообще всю совокупность радостей Темпл-Бара.
Но что-то дурманящее в этом крэке определенно есть. Рекорды "Гиннесса" Если вовремя оправиться от похмелья, тяжелого, как том "Улисса" со всеми примечаниями и комментариями, и присмотреться к Дублину обстоятельней, станет ясно, что Темпл-Бар служит здесь туристической резервацией, алко-Диснейлендом.
Его центральное заведение Auld Dubliner ("Старый дублинец") напрашивается на переименование в Young Foreigner: контингент почти сплошь состоит из иностранцев, убежденных, что без интенсивного потребления продукции предприятий Guinness и Jameson Ирландию ни за что не постичь.
Что показательно, англичане, хозяйничавшие в Ирландии веками вплоть до начала прошлого столетия и насадившие здесь свой язык, левостороннее движение и непостижимую страсть к "фиш энд чипс", сейчас смотрятся именно что иностранцами.
Они регистрировались на рейс в "Даблин", но прилетели в "Дублин"; "бус", "пуб", "сунни" и "моней" — аканье в этих словах почти безошибочно выдает туриста, подданного королевы.
Если ирландцам не удастся вернуть в обращение гэльский, у них все равно обязательно будет собственный язык.
Невообразимый ирландский акцент английского когда-нибудь, несомненно, отдалится от классического на достаточное расстояние, чтобы считаться самостоятельным наречием. Ключевые в стране понятия — ирландский виски и ирландский футбол — здесь уже не требуют уточнения национальности.
В отличие от скотча (whisky), ирландский именуется "whiskey". Английскую версию футбола здесь презрительно называют "соккером", а "футбол" в Ирландии — это уморительная игра с круглым мячом, который тридцать суровых мужчин пинают и руками, и ногами.
Примерно так же выглядел бы классический футбол, если бы за каждую команду играли полтора десятка чем-то рассерженных вратарей. Оставив Темпл-Бар туристам и подросткам, сведущие дублинцы концентрируются в так называемых local pubs.
Пабы местного значения своим неистребимым викторианским уютом здорово походят на антикварные лавки: скамейки из темного дерева, прихотливо декорированные потолки, старые фотографии на стенах и самая невообразимая утварь на застекленных полках.
Виски с пивом там не смешивают, на столах не пляшут, но знакомятся так же охотно — похоже, видя в иностранцах новых слушателей своих старых историй. Почти все они — про то, как ирландцы обходили действовавший когда-то запрет на продажу алкоголя в День святого Патрика.
По каким-то резонам запрет не распространялся на транзитных пассажиров, и спиртное разрешалось продавать в буфетах у перрона. Билеты, дающие шанс туда пробраться, в праздничный день расходились с невообразимой скоростью.
Если хочется увезти домой такой образ Дублина — города открытых, дружелюбных, простоватых и расслабленных граждан, никогда не достигающих в своем расслаблении асоциального состояния, — не засиживайтесь в пабах до 23.30. В большинстве заведений в эту минуту истекает действие лицензии на продажу алкоголя, и чуть загодя все, прервав разговоры, начинают методично, с какой-то суицидальной решимостью напиваться. Согласно статистике из моего путеводителя, в Дублине на протяжении выходных в среднем выпивается 9 800 пинт пива в час. Но настоящие рекорды "Гиннесса" устанавливаются именно в эти минуты.
И ты, Блум Напоминания о литературном наследии города повсеместны, но ненавязчивы. Джойс взирает на посетителей со стен пабов, из-под очков, выпяченных из медной пластины, — такими барельефами в Дублине отмечают лучшие заведения.
Оформление отеля "Блум" содержит незначительный отсыл к "Улиссу", хоть и такой, что нельзя не заметить: выдержками из романа покрыты стены туалетов. Памятник писателю располагается прямо на тротуаре важной пешеходной Эрл-стрит, однако он настолько невелик, что запросто мешается с толпой.
Кое-где в тротуар впаяны пластины с гравировкой вроде: "На Уэстленд-роу он остановился перед витриной Белфастской чайной компании, прочел ярлыки на пачках в свинцовой фольге — отборная смесь, высшее качество, семейный чай". Джеймс Джойс".
Поднимая глаза, обнаруживаешь полное соответствие цитате: Уэстленд-роу, магазин чая. Лицо одного из джойсовских героев "напоминало своим коричневым цветом дублинские улицы", но здесь певец дефис очернитель ирландской столицы все же чуть отошел от своей рефератной точности.
В сдержанную цветовую гамму города также входят множественные оттенки цвета обожженного кирпича и насыщенный серый — колер камня, из которого сложены готические церкви.
Обязательная туристическая программа в Дублине выполняется элементарно и при желании в один день: Тринити-колледж, собор Святого Патрика, замок, парк Феникс, пешеходная Грэфтон-стрит с уличными музыкантами и шпагоглотателями, элегантные георгианские окрестности Стивенс-Грин и Мэрион-сквер, пара трогательных в своей провинциальности музеев. Главной гастрономической достопримечательностью путеводители провозглашают ирландское рагу — не то суп, не то второе блюдо из всего, что оказалось под рукой у хозяйки.
Но дегустацией этого грандиозного варева тоже много времени не займешь: одной порцией наедаешься на трое суток.
Обычный путеводитель в данном случае не самый вдохновляющий советчик. В Дублине совершенно необходимо знать, что рукотворная канава Королевского канала — это джойсовский Стикс, вон та неуклюжая каменная башня — Мартелло, а в этом закопченном здании собирались герои ирландского сопротивления.
Иначе это будут просто канава, неуклюжая башня и закопченное здание. Мало где еще впечатления от города так сильно зависят от вашего изначального расположения к нему — от того, увлечены ли вы хоть чуть-чуть ирландской литературой, историей, мифологией.
Если нет — все увиденное может показаться хоть и милым, но не особенно занимательным.
И иного выхода, кроме как снова позволить воронке пабного веселья завлечь себя, не останется. Пить или не пить По стене трехэтажного георгианского особняка с блестящим литым молоточком на двери ползет ветка плюща.
Окна выходят на Стивенс-Грин — сквер, своей нерегулярностью и птичьим разноголосьем больше смахивающий на лес. Старинность отеля Stautons on the Green изо всех сил старается подчеркивать интерьер, но значительно лучше это выходит у досок, скрипящих под коврами здешних лестниц невообразимо музыкально. За завтраком распоряжается церемонная благовоспитанная старушка, до того походящая на миссис Хадсон, что это ее подобие, несомненно, извиняет и неторопливость, и то, что вместо заказанного кофе миссис Хадсон несет чай. Чай так чай. Подливаешь в него молока — как никогда не делал дома и как заведено здесь еще с тех времен, когда Ирландия являлась доминионом Британской короны.
Открываешь газету — еще один обязательный ингредиент аутентичного дублинского завтрака.
Чай с молоком оказывается вкусным, газета — нежданно увлекательной. Свадьба ирландской телезвезды; рекордный выигрыш в лотерею; дорожное происшествие с участием одного автомобиля и двух велосипедов; арест мелкого злодея — трогательный масштаб главных новостей дня в стране говорит о ней не меньше, чем плющ, скрип и старушечья манерность.
Дублин — столица хоть и овеянного легендами, но, в сущности, совсем маленького и тихого четырехмиллионного государства на задворках континента.
По Стивенс-Грин, центральному городскому скверу, все время куда-то скачут белки.
В реке Лиффи, делящей город на зажиточный "юг" и пролетарский "север", нерестится лосось. Если что-то по-настоящему и придает Дублину особые вибрации европейской столицы, так это как раз статус важнейшего питейного города, пивной метрополии.
Возможно, эта репутация — натяжка, порождение книжных образов, и поддерживается она уже скорее приезжими, чем местными.
Если так, это обстоятельство заодно отстаивает и реноме Дублина как города по-настоящему литературного. Жизнь подражает искусству — как заметил Оскар Уайльд, чье отрочество прошло здесь же, в окрестностях Стивенс-Грин.
За соседним столиком завтракает ватага молодых американцев и до того бойко обсуждает свои вчерашние приключения в Темпл-Баре, что сомневаться в их планах на этот вечер не приходится.
Как добраться Прямых рейсов нет. Лететь можно через Лондон совместным рейсом "Аэрофлота" и Aer Lingus (от $385 плюс сборы аэропортов) или, например, через Варшаву (от $406, LOT) Источник: www.afisha-mir.ru
Загрузка ...